Революция 1917 года и последовавшая за ней Гражданская война оборвали историю Симбирского кадетского корпуса, первого полноценного военно-учебного заведения города и края. Но история на этом не окончилась.

Уже в феврале 1918 года в Симбирске официально открылись ускоренные курсы по подготовке командиров для пехотных частей юной Красной армии, Симбирские пехотные курсы. Летом 1918 года курсанты курсов, успевшие эвакуироваться из Симбирска, павшего под натиском белогвардейцев, отличились в считавшемся «беспримерным» бою за бронепоезд народного комиссара по военным делам, истинного творца Красной армии Льва Давидовича Троцкого (1879 – 1940). Белогвардейский отряд в 1200 человек при трёх орудиях окружил поезд наркома, несколько сотен красноармейцев, которые должны были защищать Троцкого, в панике разбежались — потом из них расстреляют каждого десятого, то ли 27, то ли 41 человека. Но немногие оставшиеся, среди них симбирские курсанты, с честью выдержали многочасовой неравный бой и дождались подмоги.

После освобождения Симбирска от белых в сентябре 1918 года, триумфаторы-курсанты полностью заняли корпус кадетского корпуса, который им до лета 1918 года приходилось делить с советскими властями Симбирской губернии. Впрочем, скоро здесь стало тесно: в ноябре 1918 года численность курсов возросла до 500 человек, а в мае 1921 года они были переформированы в 12-ю Симбирскую школу командного состава с трёхлетним сроком обучения — кстати, «счастливый» 12 номер имел и тот самый бронепоезд товарища Троцкого.

Штаб Ульяновской пехотной школы имени Ленина, 1920-е годы:

В Симбирской-Ульяновской пехотной школе с 1923 по 1928 годы учился, а после командовал курсантской ротой Константин Андреевич Вершинин (1900 – 1973). В годы Великой Отечественной войны Константин Вершинин командовал 4-й воздушной армией, в рядах которой воевал прославленный советский лётчик-ас Александр Покрышкин, а после неё был Главнокомандующим ВВС СССР, Главный маршалом авиации и членом ЦК КПСС.

Главный маршал авиации Константин Вершинин, здесь он в компании с первыми космонавтами Гагариным и Титовым, самый именитый выпускник и сотрудник Ульяновского училища:

Кстати, именно руководство и личной состав 12-й пехотной школы выступили в ноябре 1923 года инициаторами переименования города Симбирска. Они предлагали Ленинск. А что, Симбирская пехотная школа как-то не очень звучит… Зато Ленинская пехотная школа — тут тебе в стране Советов сразу респект и уважуха!.. В конце-концов, Симбирск переименовали в Ульяновск — а вот пехотной школе после смерти Ильича, в январе 1924 года присвоили имя Ленина.

К этому времени пехотная школа имела два ордена Боевого красного знамени. Один собственный, выданный за мужество курсантов на фронтах Гражданской войны летом 1919 года, когда они выстаивали на Южном фронте против рвавшегося к Москве белого генерала Дениника. Второй орден привезли в Симбирск курсанты сокращённых Самарских пехотных курсов, слитых с Симбирской школой. Заслуженной награды самарцев никто лишать не стал, и так наша пехотная школа в одночасье стала дважды краснознамённой.

Осенью 1931 года Ульяновскую пехотную школу ещё успели преобразовать в пехотно-артиллерийскую. Под клуб пехотной школе передали закрытую для богослужений в 1929 году старинную Троицкую церковь, соседствовавшую с комплексом школы. Приспосабливая здание к новому использованию, у церкви снесли аварийную колокольню, а на купол вместо креста водрузили статую красноармейца с изготовленной к бою винтовкой.

Весной 1932 года пехотно-артиллерийская школа стала тем, чем оставалась до своего закрытия в 1991 году, Ульяновской дважды Краснознамённой бронетанковой школой имени Ленина, полностью переменив профиль подготовки с пехоты на танки.

С 1931 года в Ульяновске действовала военная школа лётчиков. Но они не определили в такой степени «городского пейзажа», в которой это сделали танкисты: училище лётчиков помещалось на окраине, на берегу Свияги, аэродром — и вовсе за Свиягой, идти далеко, а доехать в отсутствие общественного транспорта и вовсе невозможно. А танкисты — вот они, в центре.

«В начале 1930-х годов в Ульяновске открылось танковое училище, — вспоминал уроженец Симбирска, выдающийся советский инженер-проектировщик Вадим Феофанович Вольсов (1919 – 2001), — и по городу постоянно разъезжали танки фирмы «Рено», французские. У кого-то я читал, что якобы здесь тогда же учился будущий генерал-полковник гитлеровского вермахта Гейнц Гудериан, позже подтверждения этому я не встречал, даже в его биографии». Нет, Гейнц Гудериан, «гений немецкого блицкрига», в СССР не учился, но летом 1932 года действительно посещал Поволжье, бронетанковую школу «Кама» под Казанью, где до воцарения нацистов Германии в 1933 году действительно готовили танкистов для Вермахта. Мог ли в этой поездке Гудериан попасть и в Ульяновск? Теоретически — вполне! Слухи никогда не рождаются на ровном месте, обязательно есть за что цепляться.

И танки, что гремели и пылили по ульяновским улицам, были не французскими, а изготовленными по французскому образцу советскими Т-18. До созданного в окрестностях деревни Поливно танкодрома и обратно до училища они добирались собственным ходом.

Т-18, первый советский серийный танк, на котором обучались первые курсанты Ульяновской бронетанковой школы:

Во время войны, когда боевая учёба в танковом училище была особенно интенсивной, улицы Советская и Радищева, основная танкопрогонная магистраль, были разбиты напрочь — кроме танка ни на чём не проедешь. На месте пересечения нынешних улиц Радищева и Тухачевского, где танкам приходилось делать разворот, образовалась глубоченная, никогда не просыхавшая лужа.

Уже в 1933 году морально устаревшие Т-18 были заменены в Ульяновске на новую разработку «БТ» (быстроходный танк), а бронетанковая школа выпустила 191 командира-танкиста. В 1934 году бронетанковая школа была преобразована в Ульяновское дважды Краснознамённое танковое училище имени Ленина, а в 1936 году в училище пришёл первый начальник из разряда легендарных, тех, кого помнят спустя годы и даже поколения — комбриг Петр Евдокимович Шуров (1897 – 1942).

Петр Шуров, начальник Ульяновского танкового училища в 1936-1940 годах, с дочерью:

«Батя», «отец родной», «душа-человек», называли Шурова курсанты. Среди прочего, за 3500 рублей из собственных сбережений он купил для училища планер, чтобы с помощью этого летательного аппарата отрабатывать приёмы маскировки, перемещения по местности и даже ведения боя против авиации вероятного противника. В августе 1937 года Пётр Евдокимович угодил под каток сталинских репрессий — он был арестован и брошен в тюрьму по надуманным обвинениям в антисоветском заговоре и шпионаже и выстоял в череде допросов и пыток, а оказавшись на свободе в 1938 году, взялся вызволять своих соратников по училищу.

Летом 1942 года генерал-майор Шуров был смертельно ранен. Его последней просьбой было «Похороните меня в Ульяновске!». И гроб до кладбища везли на танке, и четыре танковых орудия трижды салютовали, пока гроб героя опускали в могилу…

Герой Советского Союза генерал-майор Владимир Нестерович Кашуба (1900 – 1963) возглавил Ульяновское танковое училище осенью 1941 года, после начала Великой Отечественной войны. Звание Героя командир 35-й легкотанковой бригады Кашуба получил во время Советско-финской войны 1939 – 1940 годов и в той же войне потерял правую ногу, ампутированную под «ноль» после тяжёлого ранения.

Генерал Владимир Нестерович Кашуба, начальник Ульяновского танкового училища в 1941-1946 годах:

При этом и с одной ногой Владимир Нестерович управлялся с делами шибче многих. Крестьянский сын, в 14 лет ставший старшим в семье после ухода на фронт Первой мировой и гибели родного отца — отчеством и фамилией Владимир Емельянович Ткаченко, как звали Кашубу по-настоящему, был обязан отчиму-красному командиру — он был отзывчив к человеческой нужде и нуждам города Ульяновска. «Очень хороший человек» — отзывались о Кашубе его курсанты.

Генерал Кашуба с палочкой среди офицеров, Героев Советского Союза и орденоносцев Ульяновского гвардейского танкового училища:

Помимо боевой подготовки, курсанты 1-го танкового, так называли их после эвакуации в Ульяновск летом 1941 года Минского Краснознамённого танкового училище имени Калинина, были непременными участниками ликвидации всякого городского ЧП и аврала, работали на каждом субботнике: привезти, погрузить, потушить, вскопать, вымести… Даже те старожилы, что сами или через родных были взаимосвязаны с другими военными училищами города и довольно ревниво относились к танкистам, признавали: да, танкисты и вправду были в Ульяновске первыми. Да чего говорить, если они громче всех военных училищ Ульяновска салютовали 9 мая 1945 года долгожданной Победе из танковых орудий!

Группа выпускников Ульяновского танкового училища 1941 года:

За годы войны училище подготовило для фронта 9860 офицеров-танкистов, командиров тяжёлых танков КВ и ИС-2, легендарных Т-34.

Курсанты-гвардейцы рядом с учебным Т-34:

Статус легенд снискали и многие танкисты ульяновской выучки. Герой Советского Союза Дмитрий Федорович Лавриненко (1914 – 1941), выпускник 1936 года, самый результативный танковый ас Красной армии и антигитлеровской коалиции, лично уничтожил в 28 боях под Москвой 52 фашистских танка — в ранних «тридцатьчетвёрках» командир танка совмещал функцию стрелка-наводчика.

Герой Советского Союза Дмитрий Лавриненко, крайний слева в первом ряду, со своим экипажем, 1941 год:

Герой Советского Союза, уроженец Симбирской губернии Владимир Петрович Хазов (1918 – 1924), выпускник 1939 года, уничтожил 27 танков противника под Сталинградом.

Герой Советского Союза Владимир Хазов, крайний слева, со своими танкистами и пожилым ветераном Гражданской войны, лето 1942 года:

Герой Советского Союза Александр Анатольевич Космодемьянский (1925 – 1945), выпускник 1943 года, был родным братом повешенной фашистами героини-партизанки Зои Космодемьянской. Он воевал в танке, имевшем надпись: «За Зою» и особенно отличился при штурме Кенигсберга, нынешнего Калининграда, в апреле 1945 года — и там же сложил голову…

Александр Анатольевич Космодемьянский:

Летом 1943 года Ульяновскому танковому училищу в ознаменование 25-летней его годовщины, отсчитываемой как раз от образования Симбирских пехотных курсов, за выдающиеся успехи в деле подготовки командных кадров для танковых войск и боевые заслуги перед Родиной было присвоено звание гвардейского.

В системе военно-учебных заведений Вооружённых сил СССР Ульяновское танковое училище было единственным в полном смысле слова учебным заведением, имевшим подобный титул. Было ещё Харьковское гвардейское высшее военное танковое командное Ордена Красной Звезды училище имени Верховного Совета УССР — но оно заимствовало звание гвардейской от танковой бригады, на базе которой было сформировано в 1944 году.

Кстати, генерал Кашуба успел покомандовать обоими гвардейскими училищами. «Броня не терпит слабых мышц!» — повторял Владимир Нестерович, поощряя своих воспитанников заниматься спортом. «Броня бьёт фанеру!» — восклицали гвардейцы-курсанты, когда на танцплощадках Ульяновска сходились в рукопашной со своими главными и вечными соперниками за внимание прекрасного пола, курсантами лётной школы.

Одно из выяснений отношений между танкистами и лётчиками в послевоенном 1946 году едва не окончилось танковым сражением в центре Ульяновска. Прознав о том, что «наших бьют», гвардейцы выгнали из двора училища танк. Едва ли они собирались вести огонь на поражение или давить врагов гусеницами — танк, видимо, использовался как транспортное средство, чтобы оперативно поспеть на помощь друзьям, ну, может быть, ещё как средство психологического устрашения.

Громкая история, кстати, вышла не первой подобной в послевоенном Ульяновске — от старожилов приходилось слышать о реальном погроме городского отделения милиции, квартировавшего в бывшем губернаторском доме. Его учинили рокоссовцы, штрафники из войск маршала Рокоссовского, которых через Ульяновск перебрасывали на Дальний Восток летом 1945 года, отбивая задержанных на городском рынке приятелей.

Установленный в 1946 году праздник День танкиста, 11 сентября, почти совпавший с днём освобождения Симбирска от белогвардейцев 12 сентября 1918 года, был одним из главных ульяновских праздников. На танкодроме в Поливно на глазах у многочисленной публики «подбивали» трофейный «Тигр-IV». Чтобы достичь эффектного загорания — ведь в танке не было ни боекомплекта, ни горючего — его обложили соломой и бутылками с горючим облили бензином. Было выставлено оцепление – но кто же удержит вездесущих ульяновских подростков, сумевших просочиться поближе к трофею?

Бах! — неподвижный «Тигр», видимо, собирались эффектно пожечь первым же выстрелом. Но палить пришлось трижды: недолёт, перелёт, попадание! Танк вспыхнул — при этом подростки успели добежать и расхватать некоторое количество бутылок с горючим «на сувениры». Да, интересного было много!..

Перед входом в училище в конце войны были установлены на постаментах самые грозные немецкие трофейные «кошки», танки «Тигр-IV» и «Пантера». Любой желающий мог подойти, посмотреть, мальчишки пытались взобраться. Даже в самое военное время переулок Краснознамённый оставался прохожим и проезжим. В те времена училище не отгораживалось от города заборами и проходными: кто знает себе цену и истинную славу, не прячется.

Иван Сивопляс